Текст: Ольга Гриневич
Фото: Евгений Горбунов
Когда владелец самуйского магазина ювелирных украшений Local House Ниват Вичитям (Niwat Wichityam) показывает свои владения, его глаза светятся. Для него это не просто здание на отрезке земли, а текст, который он писал всю жизнь. Крыша в стиле китайской пагоды и проем двери, похожий на вход в нору хоббита, – плоды его мысли и таланта. В этом «тексте» соблюдены все правила: запятые на месте, много метафор, все образы закончены. Не к чему придраться – видно, в создание дома вложили всю душу. Неудивительно, что Local House ожил. Иногда его невозможно проехать: неведомая сила останавливает и манит внутрь. Иногда ищешь его, весь Самуи объедешь – и не находишь, словно этот двухэтажный дом прячется от любопытных глаз.
Зато про жизнь
41-летний Ниват Вичитям похож на свой магазин: такой же запоминающийся, знающий себе цену и утонченный, в художественном смысле слова. На нем джинсы с потертостями и майка, на руках – кольца в форме черепа, волосы убраны в хвост. По каменному полу ходит босиком – говорит, что не холодно. Пока клиентов нет, он решает поработать – увеличить женское серебряное кольцо на размер. Еще в Бангкокском университете на факультете дизайна ему нравилось заниматься handmade. Но смыслом своей жизни Ниват сделает любимое дело спустя много лет.
Сначала он работал дизайнером интерьеров в родном городе Сураттани. График, стабильная зарплата, мозговые штурмы, нервные заказчики – все эти прелести офисного существования надоели ему через три года. «Я люблю свободу», — добавляет он. Ее поиски привели Вичитяма, как ни странно, в монастырь – три месяца он служил Будде и жил в аскезе*1.
— В 25 лет тайский юноша уже окончательно сформирован в физическом смысле, — почему-то Ниват говорит о себе в третьем лице. – Но не в моральном. Особенно, когда вокруг столько соблазнов: алкоголь, наркотики, гонки. Монашество дает ему возможность подумать о том, чего он хочет, распланировать свою жизнь.
За чтением 227 правил Будды у Нивата созрел план дальнейших действий – открыть магазин серебряных украшений. Для начала он решил переехать. Остров Самуи показался достойным местом. Здесь Ниват писал картины, разрисовывал вручную мотоциклы местных байкеров, шил кожаные сумки. Четыре года ударного труда – и Вичитям получил то, что хотел, – стартовый капитал на строительство Local House и связи в мире тайского искусства. Проект магазина он, поклонник Гауди, придумал сам:
— Я выбрал эклектику – микс из европейского, тайского, китайского, японского и даже русского стилей. Башни напоминают купола вашего собора в Москве на главной площади (скорей всего, имеется в виду храм Василия Блаженного. – Прим. автора). Сложно было найти материалы – камень и дерево – в таком количестве. Но мне помогали друзья, плюс я нанял команду сотрудников. В общей сложности, на строительство дома ушло два года.
Он называет Local House больше домом, чем магазином. На втором этаже его личные апартаменты, которые, кстати, отказывается показать – мол, private*2 территория. Но обещает провести экскурсию по кухне. Приходится дорисовывать картинку самой. Сюжет моей повести разворачивается, в основном, в стенах этого деревянно-каменного дома. Но сначала наш молодой герой-ювелир приезжает на выставку в Вену, где случайно знакомится на улице с красивой девушкой. Они влюбляются друг в друга, и разность культур и представлений о жизни и быте их совсем не пугает. Парень из Таиланда и девушка из Австрии решают жить вместе – на острове Самуи. Два года они строят мечту нашего героя – проект два в одном: магазин ювелирных украшений и дом. В это же время у них рождается дочь Лаура.
Работы по отделке дома еще не закончены. Герой трудится много, а спит мало. Он выжат как лимон: чтобы поставить точку в тексте и закончить проект, приходится браться за любые подработки. Обстановка в семье накаляется: жена требует внимания, причем настойчиво. Ее тоже можно понять: ожидания прекрасной жизни оказались иллюзиями, любовь – страстью, и по утрам вместо девочки с блеском в глазах она видит в зеркале женщину с увядающей кожей.
Проходит девять лет. В их браке не остается любви. И они принимают разумное решение – разойтись. Спустя четыре года наш парень из Таиланда живет все там же – на Самуи. У него свой магазин украшений. Даже больше – его работами из серебра заинтересовалась западная галерея. Ему, чего уж говорить, льстит профессиональное признание. Ювелир живет не один. Рядом с ним его муза – восьмилетняя дочь Лаура. Большеглазая девочка на тоненьких, как у цыпленка, ножках обнимает его плечи. А на ее пальце в этот момент блестит кольцо с дельфином, по которому сразу видно: папина работа.
В восточном стиле
История, как обычно пишут перед титрами, основана на реальных событиях. Ниват своими вставками лишь делает ее чуть приземленной. Жена, по его словам, оказалась законченной стервой – постоянно закатывала скандалы по пустякам. Например, из-за быта.
— Я хотел спокойствия, — признается он. – Иначе не мог работать. Как можно делать украшение, нервничая при этом? В каждое творение я вкладываю свое настроение, покой и гармонию. В этой жизни только голод должен нервировать. Но его легко утолить – достаточно поесть.
Бывшая жена вернулась в Вену, оставив Нивату Лауру. Девочка учится в школе, немного рисует, немного музицирует, немного говорит на английском и немецком и отлично владеет тайским. В свободное время помогает отцу общаться с клиентами. Она подходит к нему, обнимает за плечи и что-то говорит на ухо. Ниват расцветает. Мне интересно, доволен ли он тем текстом, который пишет всю жизнь.
— Я счастлив, — говорит наш парень из Таиланда. – Радуюсь каждому дню. У меня есть Лаура. Я сам формирую свой график: встаю, когда мне удобно, обычно в пять утра, занимаюсь тем, что нравится. Возможно, через три года вы вернетесь сюда, но не найдете нас: я буду на выставке в Европе. Это моя мечта – поехать в Барселону, Милан, Лондон и Москву. К вам – летом, — с усмешкой добавляет он.
Несмотря на образованность и свои прогрессивные взгляды, Ниват в душе ортодоксальный буддист. Он верит в Будду и удачу. В нашем разговоре ювелир выдает те тезисы, которые постоянно можно услышать от тайцев. Только он формулирует их более изящно: главное – жить здесь и сейчас, не думать столь усердно о прошлом и будущем, воспринимать проблему как решаемую задачу, мыслить позитивно и вообще – чаще улыбаться.
— И ничто не выводит вас из равновесия? Даже сердитый клиент?
Он кивает:
— Если человек нервничает или срывается на крик, я просто стою и улыбаюсь, потому что знаю: если я совершил ошибку, то исправлю ее. Недавно одна леди заказала мне это кольцо. Она сказала один размер, после примерки выяснилось, что ошиблась – кольцо маленькое, и нужно переделывать. Возможно, завтра, когда эта леди приедет за ним, ей снова что-то не понравится. Но я воспринимаю эту ситуацию не как проблему, а как рабочий момент.
«Жизнь только начинается»
У прилавка стоят два гея. Они нетерпеливо переминаются с ноги на ногу, ждут, когда Ниват освободится. Затем долго выбирают себе кольца. Примеряют все, советуются. Тут уже в нетерпение впадаю я. Но ювелир и правда спокоен. Дожидается, пока клиенты сделают выбор, убирает деньги и возвращается за станок. Да, даже во время интервью он пытается работать – нет времени, говорит таец. Ему неинтересны публикации в журналах ради пиара: поток клиентов и так с каждым днем увеличивается.
Сайт тоже не нужен – в Бангкоке на него работает небольшая команда ювелиров, которая множит копии с готовых украшений и сдает их в столичные шоурумы. Неудивительно, что срабатывает сарафанное радио: работами Нивата интересуются европейские, канадские и российские эстеты. По e-mail они связываются с ним и просят сделать украшения под индивидуальный заказ. Правда, до наших регионов посылка добирается слишком долго, если вообще доходит, а не пропадает без вести. Поэтому Ниват отправляет заказы лишь в Москву.
— Так почему вы с нами общаетесь, если вас не волнует публичность? – задаю вполне логичный вопрос.
— В мой магазин приходят люди со всего света. Мне интересно общаться с ними без какой-либо цели. Эти беседы расширяют мои представления о мире, — и следом добавляет: – Деньги для меня — всего лишь способ реализовать мечты.
Мечты у 41-летнего Нивата Вичитяма прекрасные. Я таким всегда завидую. Например, с бокалом вина открывать в Милане персональную выставку. Полностью проапгрейдить развалившийся мини-автобус и сделать из него дом на колесах. Взять с собой дочь и на все лето отправиться в путешествие по Таиланду. Доучить наконец английский.
— И чтобы времени хватало на ремонт моего парка ретро-автомобилей, — вносит он корректировку в список «мечт».
Его парк – это шесть ретро-автомобилей. Пару из них Ниват починил и перекрасил. Но когда-то вместо этих тачек на заднем дворе Local House стояло пять «чопперов». С байкерством ювелир окончательно завязал после рождения Лауры. С ее появлением жизнь Нивата кардинально изменилась: жажда адреналина уступила место рассудительности. Кроме создания красивых украшений и способности починить все, что найдено на автосвалке, у ювелира есть еще один талант – умение рассказывать историю своей жизни так, словно она только начинается.
— Со временем я построю здесь, — Вичитям показывает рукой в сторону, – кафе в созвучном с домом стиле. Люди будут приезжать сюда – есть, пить кофе, болтать.
Он вновь принимается за работу, медленно разрезая металл лазером. Раздается тихий свистящий звук. Будем считать, что это песня Нивата о мечтах.
*1 — добровольное самоограничение, подразумевающее отказ от физического комфорта, страстей и удовольствий с целью дисциплинирования ума
*2 – частная, приватная, личная (англ.)